Ти́хон Никола́евич Хре́нников (28мая (10 июня)1913, Елец, Орловская губерния — 14 августа 2007, Москва)[8] — советский и русский композитор, пианист, педагог, музыкально-общественный деятель. Герой Социалистического Труда (1973), народный артист СССР (1963), лауреат Ленинской премии (1974), трёх Сталинских премий II степени (1942, 1946, 1952), Государственной премии СССР (1967)[9] и Государственной премии РСФСР им. М. И. Глинки (1979). Кавалер четырёх орденов Ленина (1963, 1971, 1973, 1983).
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Хренников.
Первый секретарь Правления Союза композиторов СССР в 1948—1991 годах.
Автор 8 опер, 5 балетов, 3 симфоний, 9 инструментальных концертов, музыки для 30 кинофильмов, многочисленных произведений камерной, вокальной и программной музыки и музыки для театральных постановок.
Биография
Ранние годы
Родился 28 мая (10 июня) 1913 года в Ельце (ныне Липецкая область) в семье приказчика у местных купцов Николая Ивановича Хренникова (1859-1933) и домохозяйки Варвары Васильевны Хренниковой (1872-1943) [10]. Был самым младшим, десятым, ребёнком. Братья и сёстры: Николай (1890-1942), Борис (1892-1942), Софья (1894-1944), Глеб (1896-1917), Лидия (1898-1957), Надежда (1900-1992), Алексей (1903-1949), Митрофан (1905-1987), Нина (1909-2000).
В детстве играл на гитаре в струнном оркестре, пел в школьном хоре, с 9 лет начал учиться играть на пианино. Довольно скоро стал сочинять музыку — вальсы, марши, этюды, пьесы.
Увлёкся музыкой во время пребывания в Ельце пианиста и композитора Владимира Агаркова, ученика Константина Игумнова, стал заниматься с Анной Фёдоровной Варгуниной. Зимой 1927—1928 годов прибыл в Москву и показал свои произведения Агаркову, который отнёсся к нему с симпатией и посоветовал сначала окончить среднее образование в Ельце, а затем учиться в Москве.
Весной 1929 года окончил школу-девятилетку; написав письмо Михаилу Гнесину и получив положительный ответ, поступил в Музыкальный техникум имени Гнесиных, который окончил в 1932 году[11]. В техникуме занимался сразу по двум специальностям: в классе пианино у Эфраима Гельмана, в классе композиции — у Михаила Гнесина. Занимался по полифонии у Генриха Литинского.
В 1936 году окончил Московскую консерваторию. Обучался у Виссариона Шебалина и Генриха Нейгауза. Примечательно, что Тихон Хренников, к тому моменту уже состоявшийся композитор, по настоянию Сергея Прокофьева получил оценку «хорошо», а не «отлично»[12].
Карьера
В 1933 году был приглашён работать в Московский театр для детей, которым руководила Наталия Сац. В этом же году состоялся его первый публичный концерт. В 1941 году заведовал музыкальной частью Театра Красной Армии.
В 1939 году написал оперу «В бурю», которая стала «первым успешным опытом претворения в музыке революционной темы», в ней композитор впервые вывел в опере Владимира Ленина. В 1950 году написал оперу «Фрол Скобеев». Писал музыку к спектаклям и фильмам, в том числе «Свинарка и пастух» (1941), «В шесть часов вечера после войны» (1944) и другим. В его музыкальном спектакле «Доротея», а также других сочинениях, одну из главных ролей на премьере исполнял оперный певец Леонид Екимов.
Уже в 1930-е годы вошёл в официальную обойму советских композиторов, представляя «композиторскую молодёжь». Характерно его выступление во время дискуссии о статьях в «Правде» «Сумбур вместо музыки» и «Балетная фальшь», состоявшейся в феврале 1936 года:
«Постановление от 23 апреля 1932 года было ставкой на сознательность советского художника. Этого экзамена советские художники не выдержали. После 23 апреля молодёжь устремилась на учёбу. Перед нами встал вопрос об овладении мастерством, овладении техникой. Наступило увлечение западными современниками. Имена Гиндемита [имелся в виду Хиндемит] и Кшенека стали именами передовых современных художников. […] После увлечения западническими тенденциями появилась тяга к простоте, подействовала работа в театрах, где требовалась простая, выразительная музыка. Мы росли, росло и наше самосознание, росло стремление быть по-настоящему советскими композиторами, людьми своей эпохи; сочинения Гиндемита перестали нас удовлетворять. Вскоре приехал Прокофьев, с заявлением, что советская музыка — это провинциализм, что самым современным композитором является Шостакович. У молодёжи наступило противоречивое состояние, вызванное, с одной стороны, личным стремлением к настоящей музыке, к тому, чтобы музыка была проще и понятнее массам, — и высказываниями таких музыкальных авторитетов, как Прокофьев, с другой. Критика писала хвалебные оды Шостаковичу. […] Как молодёжь реагировала на „Леди Макбет“? В опере есть большие мелодические куски, которые открыли нам некоторые творческие перспективы. Полную неприязнь вызвали антракты и многое другое»[13].
После войны началась большая общественная деятельность Хренникова, которую он научился совмещать с творчеством. В 1948 году он по личному распоряжению Иосифа Сталина был назначен генеральным секретарем Союза композиторов СССР. На этом посту он оставался на протяжении 43 лет. Долгое время было распространено мнение, что советские музыканты в период правления Хренникова не подвергались репрессиям[14]. В интервью, данном пианисту Якову Немцову 8 ноября 2004 года в Москве, Хренников утверждал, что, благодаря его заступничеству, был «тут же освобождён» «задержанный» композитор Моисей Вайнберг, а также композитор Александр Веприк. В действительности Веприк провел в ГУЛаге четыре года, а Вайнберг вышел на свободу в июне 1953 года после смерти Сталина[15]. Вместе с тем, по свидетельству Евгения Кисина, композитор Михаил Меерович был благодарен Хренникову за то, что тот спас его от травли во время кампании борьбы с космополитизмом[16].
В 1949 году Хренников подверг критике молодого композитора Александра Локшина, воспользовавшись формулировками сталиниста, композитора Павла Апостолова; при этом «модернистскому» творчеству Локшина была противопоставлена кантата «Сон Степана Разина» Галины Уствольской в качестве образца истинного, народного по духу искусства[17]. Это выступление вызвало возмущение Михаила Гнесина, обвинившего Хренникова в двуличии, поскольку тот не осмелился критиковать Локшина в профессиональной среде[18]. В итоге Локшин был изгнан из академической среды.
«Борьба с формалистами» проводилась также в других странах: по свидетельству Дьёрдя Лигети, после официального визита Хренникова в Будапешт в 1948 году был снят с репертуара балет Белы Бартока «Чудесный мандарин», буквально за ночь были перенесены в запасники полотна французских импрессионистов. В 1952 году Лигети едва не был лишён права на преподавание за то, что демонстрировал студентам запрещённую партитуру «Симфонии псалмов» Игоря Стравинского; спасло его личное вмешательство Золтана Кодайя[19].
После смерти Сталина Хренников сохранил свои позиции. В это время он написал оперы «Мать» (1957), «Золотой телёнок» (1985), балеты «Любовью за любовь» (1976), «Гусарская баллада» (1979), оперетту «Сто чертей и одна девушка» (1963) и другие.
Поддерживал «партийную линию» в музыке, участвовал в гонениях на композиторов, в том числе на Софию Губайдулину (т. н. Хренниковская семёрка). Замалчиванию или систематическим нападкам подвергалось наследие русского авангарда, а также его исследователи[20].Не выпускались за границу отечественные музыковеды, занимавшиеся наследием русского авангарда, например, Николай Рославец[21].
Только в конце 1950-х годов композитор вернулся к активной творческой работе.
В последнее десятилетие свой жизни негативно высказывался о лидерах перестройки, распаде СССР и ликвидации соответствующих структур: «Здесь было предательство наших руководителей. Я считаю предателем партии и предателем народа Горбачёва и его приспешников, которые специально устроили травлю советского искусства […]»[22].
Могила Т. Н. Хренникова в Ельце.
Следующим образом отзывался об Иосифе Сталине и его эпохе: «Сталин, по-моему, музыку знал лучше, чем кто-либо из нас. Он постоянно ходил на спектакли Большого театра и часто водил туда Политбюро — воспитывал, так сказать, своих сотрудников. […] Сталин был совершенно нормальный человек. С ним часто спорил Фадеев, мне один раз пришлось поспорить. […] Вообще в СССР музыка, как в классической Древней Греции, была крупнейшим государственным делом. Духовное влияние крупнейших композиторов и исполнителей, формирующее умных и волевых людей, было огромным, в первую очередь через радио. Наш Союз композиторов обладал огромной материальной мощью. Мы в год имели 20 миллионов рублей! По тем временам — это колоссальная сумма. Мы строили дома, давали бесплатно квартиры. Создавали Дома творчества»[23].
Тихон Хренников скончался 14 августа 2007 года в Москве на 95-м году жизни. Похороны прошли в Ельце17 августа 2007 года. Ещё за несколько месяцев до своей кончины говорил о том, что хотел бы быть похоронен в Ельце, в городе, где он родился, который он очень любил, где были похоронены его родители. Администрация города, посоветовавшись с внуком и дочерью композитора, решила похоронить его в саду его собственного дома-музея, где он родился. По его завещанию на могиле был установлен православный крест, однако недалеко от могилы был установлен бюст Хренникова работы Льва Кербеля.
Семья
Жена (с 1936 года) — Клара Арнольдовна Хренникова (урождённая Вакс), журналистка, сестра драматурга и театрального критика Бориса Арнольдовича Вакса и актрисы немого кино Марии Арнольдовны Арнази (по мужу Боршак, 1898—?)[24].
Дочь — Наталья Тихоновна Хренникова (1940-2021), художница театра и кино.
Внук — Андрей (род. 1966), окончил МГИМО, президент благотворительного фонда Т. Хренникова в поддержку музыкальной культуры (от брака в 1966—1996 годах Натальи Хренниковой с Игорем Кокаревым).
Творчество
Оперы
«В бурю» (в 4 актах, на либретто А. М. Файко, по роману «Одиночество» Н. Е. Вирты, 1939, 2-я редакция — 1952)
«Фрол Скобеев» («Безродный зять») (в 4 актах, на либретто С. А. Ценина по мотивам «Комедии о российском дворянине Фроле Скобееве» Д. В. Аверкиева, 1950, 2-я редакция — 1966)
«Мать» (в 4 актах, на либретто А. М. Файко, по одноименному роману М. Горького, 1957)
«Мальчик-великан» (в 3 актах, для детей, на либретто Н. И. Сац и Н. Я. Шестакова по пьесе «Мик» Н. Я. Шестакова, 1969)
«Много шума из-за… сердец» (в 2 актах, на либретто Б. А. Покровского по мотивам комедии У. Шекспира «Много шума из ничего», 1972)
«Колыбельная» на слова М. Ю. Лермонтова для голоса и фортепиано (1929)
романс «Старый муж, грозный муж» (сл. А. С. Пушкина, 1931)
вокализ для сопрано и струнного квартета (1932)
дуэт «Тришкин кафтан» для мужского и женского голосов и фортепиано (1934)
романс «Березка» на стихи С. А. Есенина для голоса и фортепиано (1935)
для голоса с фортепиано — 3 романса на стихи А. С. Пушкина («Не пой, красавица, при мне…», «Зимняя дорога» («Сквозь волнистые туманы»), «Я здесь, Инезилья», 1935)
3 сонета У. Шекспира для голоса и фортепиано (1988)
2006 — 100 лет неодиночества. Игорь Моисеев (документальный)
2006 — Михаил Матусовский (из цикла передач телеканала ДТВ «Как уходили кумиры») (документальный)
2006 — Майя Кристалинская (из цикла передач телеканала ДТВ «Как уходили кумиры») (документальный)
2006 — Три с половиной жизни Ивана Пырьева (документальный)
Архивные кадры
2005 — Шпаликов: Людей теряют только раз… (документальный)
2007 — Марина Ладынина. От страсти до ненависти (документальный)
2009 — Песня остается с человеком. Аркадий Островский (документальный)
Оценка творчества
Новейшая критика тесно связывает эстетику композитора с особенностями культуры советского периода:
В своем творчестве композитор счастливо проплыл мимо всех острых углов и неизбежных, казалось бы, влияний. Обогнул опасный трагизм Д. Д. Шостаковича, обошёлся без американистых блюзов И. О. Дунаевского, не опустился до поощряемой безграмотной халтуры и избавил от всякого налёта модерновости стиль своего высокомерного кумира С. С. Прокофьева. В результате получилась бодрая, ритмично-жанровая (то вальсок, то полька, а то вдруг и болеро проскочит) и, в общем, очень неплохая музыка, призванная демонстрировать советский оптимизм, советское композиторское качество и безграничные возможности советских исполнителей[25].
От современников и предшественников Хренникова отличает какой-то особенный розовощёкий оптимизм гражданина страны сытой и спокойной, о которой все много читали, но в которой за семьдесят лет так никто и не побывал. <…> Слушая Хренникова, пропускаешь мимо ушей технические огрехи исполнителей, не устаешь поражаться: ведь только ему одному удалось создать музыку несуществовавшего и несуществующего государства, живущего в заветном «светлом будущем»[26].
10 сентября 2000 года в Ельце состоялось торжественное открытие первого в стране дома-музея Т. Н. Хренникова по адресу ул. Ленина, 99[29].
30 июля 2008 года в Липецке появилась улица Т. Хренникова.
14 августа 2008 года в саду дома-музея Т. Н. Хренникова в Ельце установили памятник композитору работы А. М. Таратынова. В Ельце присвоено его имя школе, в которой учился композитор в детстве.
В апреле 2015 года в Москве на доме, где с 1981 по 2007 гг. проживал Т. Хренников, была установлена памятная доска. В церемонии открытия мемориальной доски приняли участие Валерий Гергиев, Иосиф Кобзон, министр культуры РФ Владимир Мединский и глава департамента культуры Москвы Александр Кибовский[30].
Правнук Хренникова композитор Тихон Андреевич Хренников написал виолончельную пьесу «Всё не вечно» памяти прадеда[31].
Немецкая национальная библиотека, Берлинская государственная библиотека, Баварская государственная библиотека, Австрийская национальная библиотека Record #118871072 // Общий нормативный контроль (GND) — 2012—2016.
Bibliothèque nationale de Franceидентификатор BNF(фр.): платформа открытых данных — 2011.
Хренников Тихон Николаевич // Большая советская энциклопедия: [в 30 т.] / под ред. А.М.Прохоров — 3-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1969.
Выступление тов. Хренникова. — Против формализма и фальши. Творческая дискуссия в Московском союзе советских композиторов. Советская музыка, 1936, № 3, с. 45.
Solomon Volkov: Die Memoiren des Dmitri Schostakowitsch. Berlin/München 2000, S. 205.
Jascha Nemtsov. «Ich bin schon längst tot» — Komponisten im Gulag: Vsevolod Zaderackij und Alexander Veprik. — Osteuropa 6/2007; S. 315—340.
Т. Хренников. За новый подъём советской музыки. Советская музыка. 1949, № 12, с. 51; см. также: А. А. Локшин. «Гений зла». 3-е, испр. и доп. изд. Москва, 2003, с. 93-94.
M. Lobanova. Ästhet, Protestler, Regimeopfer: Das Schicksal Alexander Lokschins im politisch-kulturellen Kontext der Sowjetzeit. In: M. Lobanova, E. Kuhn (Hg.). Ein unbekanntes Genie: Der Symphoniker Alexander Lokschin. Monographien — Zeugnisse — Dokumente — Würdigungen- Berlin 2002, S. 32.
'«Ich sehe keinen Widerspruch zwischen Tradition und Modernität!». György Ligeti im Gespräch mit Marina Lobanova', in: «Das Orchester» 1996, H. 12, S. 10-11
M. Lobanova. «Er wurde von der Zeit erwählt»: Das Phänomen Tichon Chrennikow. In: Schostakowitsch in Deutschland (= Schostakowitsch--Studien, Bd. 1). Hrsg. von H. Schmalenberg («Studia slavica musicologica», Bd. 13). Berlin 1998, 117—139.
Gojowy D. Musikstunden. Beobachtungen, Verfolgungen und Chroniken neuer Tonkunst. Köln 2008
Другой контент может иметь иную лицензию. Перед использованием материалов сайта WikiSort.org внимательно изучите правила лицензирования конкретных элементов наполнения сайта.
2019-2025 WikiSort.org - проект по пересортировке и дополнению контента Википедии