music.wikisort.org - Произведение

Low — одиннадцатый студийный альбом британского музыканта Дэвида Боуи, выпущенный 14 января 1977 года на лейбле RCA Records. Предтечей пластинки стал переезд музыканта из Лос-Анджелеса во Францию в 1976 году (вместе со своим другом Игги Попом) с целью избавиться от усугубляющейся наркозависимости. Выступив соавтором и продюсером дебютного сольного альбома Попа The Idiot, Боуи приступил к записи первой из трёх совместных работ, которые стали известны как «Берлинская трилогия», с американским продюсером Тони Висконти и английским музыкантом Брайаном Ино. Сессии начались в замке Château d’Hérouville (Эрувиль  (фр.) (рус.) в сентябре 1976 года и закончились в октябре в cтудии Hansa Tonstudio (Западный Берлин), куда из Франции переехали музыканты.

Low
Студийный альбом Дэвида Боуи
Дата выпуска	14 января 1977
Дата записи	сентябрь — октябрь 1976[комм. 1]
Место записи	Шато д’Эрувиль (Эрувиль, Франция); студия Hansa Tonstudio (Западный Берлин, Германия); Cherokee (Лос-Анджелес, Калифорния) («Subterraneans»)
Жанры	арт-рок[2][3] авант-поп[3][4] электроника[3][5] эмбиент[6] экспериментальный рок[7]
Длительность	38:26
Продюсеры	Дэвид Боуи, Тони Висконти
Страна	Великобритания
Язык песен	английский
Лейбл	RCA
Хронология Дэвида Боуи
Station to Station (1976) Low (1977) "Heroes" (1977)
Синглы с Low «Sound and Vision» / «A New Career in a New Town» Выпущен: 11 февраля 1977 «Be My Wife» / «Speed of Life» Выпущен: июнь 1977 «Breaking Glass» / «Art Decade» Выпущен: ноябрь 1978 (только Австралия и Новая Зеландия)

RS	Позиция № 206 в списке 500 величайших альбомов всех времён по версии журнала Rolling Stone

NME	Позиция № 14 в списке 500 величайших альбомов всех времён по версии журнала NME

Базирующийся на экспериментальном- и арт-роке, альбом представляет собой первые эксперименты Боуи с эмбиентом, а также краут-роком и электронной музыкой, стилями вдохновлёнными такими немецкими исполнителями как Tangerine Dream, Neu!, Harmonia и Kraftwerk. Первая сторона пластинки по большей части состоит из традиционных по хронометражу песен в стиле авангард, как-правило с мрачным содержанием, отражающим душевное состояние Боуи в тот период, вторая же представляет собой длинные инструментальные композиции, передающие наблюдения автора за музыкальной сценой Берлина. Одной из характерных особенностей альбома является звучание ударных созданное Тони Висконти при помощи гармонайзера Eventide H910  (англ.) (рус., устройства для изменения высоты тона. Обложка, изображающая кадр из фильма «Человек, который упал на Землю» (1976), была задумана как визуальный каламбур (название альбома и фото «в профиль»), отсылающий к фразе «low profile».

Звукозаписывающая компания артиста, RCA Records, отказывалась выпускать Low в течение трёх месяцев, так как опасалась коммерческого провала. После состоявшегося релиза пластинка получила смешанные отзывы профильных СМИ, разделив критиков во мнениях. Несмотря на практически полное отсутствие рекламы от лейбла, а также от самого Боуи (который вместо продвижения своего альбома отправился в турне с Попом), запись заняла 2-е место в чарте Великобритании и добралась до 11-й строчки хит-парада Соединённых Штатах. В поддержку альбома было выпущено два сингла: «Sound and Vision», занявший 3-е место в UK Singles Chart, и «Be My Wife». На фоне этого успеха руководство RCA поспешило выпустить The Idiot (март 1977 года). В середине того же года Боуи поучаствовал в записи второй пластинки Попа, Lust for Life, после чего приступил ко второй части трилогии «Heroes» — альбом, который продолжил развитие идей Low и содержал аналогичную структуру деления на стороны.

По прошествии времени Low был признан одной из самых значимых работ Боуи. Альбом был отмечен в нескольких списках величайших записей всех времён, таких как рейтинги журналов NME и Rolling Stones, где занял 14-е и 206-е места соответственно. Low оказал большое влияние на жанр постпанка, отразившись на творчестве многочисленных коллективов, таких как Joy Division, Magazine, Gang of Four и Wire, а его характерное звучание ударных широко имитировалось в музыкальной среде. Кроме того лонгплей считается одним из ключевых релизов для становления построка, став культовым среди музыкантов  (англ.) (рус. этого направления в 1990-х. Low несколько раз переиздавался: в 2017 году вышла его обновлённая версия, которая стала частью бок-сета A New Career in a New Town (1977–1982).

Предыстория

Летом 1974 года Дэвид Боуи пристрастился к кокаину[9]. В течение следующих двух лет его зависимость систематически усугублялась, что сказалось как на физическом, так и на психическом состоянии музыканта. Находясь под воздействием наркотиков он записал альбомы Young Americans (1975) и Station to Station (1976), а также снялся в фильме «Человек, который упал на Землю» (1976)[10]. Впоследствии Боуи обвинил наркокультуру Лос-Анджелеса, куда он переехал весной 1975 года, в своих проблемах: «это город, из-за которого со мной начали происходить все эти вещи. Это чёртово место должно быть стёрто с лица Земли. Быть рок-музыкантом и жить в Лос-Анджелесе — это уже похоже на готовый газетный заголовок в разделе происшествий»[11][12][13]. Потребление наркотиков музыкантом возросло настолько, что десятилетия спустя он почти ничего не помнил о периоде записи Station to Station, отмечая: «Я знаю, что это происходило в Лос-Анджелесе по [очеркам биографов]»[14].

В декабре 1975 года, после завершения альбома Station to Station, Боуи начал работу над саундтреком к фильму «Человек, который упал на Землю» с Полом Бакмастером, аранжировщиком «Space Oddity» (1969)[15]. Изначально предполагалось, что Боуи будет единственным композитором фильма, однако когда он закончил «пять или шесть музыкальных произведений» его уведомили, что, если захочет, он может представить свой материал режиссёру наряду с работами других композиторов. «Я просто взорвался», вспоминал артист — «чёрт, вам не достанется ничего из этого. Я был в ярости, я вложил в музыку столько труда»[16]. Сопродюсер Station to Station Гарри Мэслин  (англ.) (рус. утверждал, что Боуи просто «перегорел» и не смог завершить работу. В итоге музыкант упал в обморок из-за перенапряжения, признавшись: «Я просто разваливался на части»[15]. Впоследствии одна из инструментальных композиций, сочинённых для саундтрека, была перезаписана для Low, получив название «Subterraneans» (Боуи утверждал, что для трека использовалась только перевёрнутая задом-наперёд басовая партия из саундтрека[17])[16][18].

Когда Боуи все же продемонстрировал материал Николасу Роугу, режиссёр решил, что он не подходит, так как хотел более фолковое звучание[комм. 2]. Тем не менее, позднее Джон Филлипс (композитор, выбранный Роугом) охарактеризовал сочинённую Боуи музыку как «притягательную и красивую»[20]. Через пол года после того, как предложение Боуи было отклонено, он отправил Роугу копию Low с запиской: «Это то, каким я видел саундтрек. Результат получился бы замечательным»[15][21].

Прекратив работу над саундтреков, Боуи решил вернуться в Европу, чтобы дистанцироваться от наркокультуры Лос-Анджелеса[15][22]. В январе 1976 года он начал репетиции концертного тура Isolar Tour, в поддержку альбома Station to Station, который стартовал 2 февраля[23]. Хотя турне было высоко оценено критиками[24], новое сценическое амплуа музыканта вызвало противоречивую реакцию СМИ. Вжившись в образ Измождённого Белого Герцога, Боуи раздавал скандальные заявления об Адольфе Гитлере (назвав его одной из первых «рок-звёзд»[25]) и нацистской Германии («Я твёрдо верю в фашизм»[26]), которые некоторые представители прессы интерпретировали как выражение симпатии к фашизму или его пропаганду[27]. Позже музыкант объяснил своё сумасбродное поведение пристрастием к наркотикам и нестабильным психическим состоянием[28], заявив: «Это было опасное время, я был на физическом и эмоциональном пределе и всерьёз опасался, что сойду с ума»[29].

Во время гастролей, в мае 1976 года, Боуи познакомился с бывшим клавишником Roxy Music Брайаном Ино. Хотя они периодически пересекались с 1973 года, на тот момент они ещё не поддерживали дружеские отношения. Покинув Roxy Music в 1975 году, Ино выпустил два сольных альбома в стиле эмбиент — Another Green World и Discreet Music, последний из которых Боуи регулярно слушал во время американской части турне[30]. Позднее биографы Марк Шпиц и Хьюго Уилкен сошлись во мнении, что Another Green World, в частности, оказал большое влияние на звучание, которое музыкант стремился создать для Low (1974)[комм. 3][31][32]. Биограф Кристофер Сэндфорд также приводит в пример одну из ранних пластинок Ино Taking Tiger Mountain (By Strategy)  (англ.) (рус. (1974) как оставившую отпечаток на творчестве артиста[33]. Независимо друг от друга, и Боуи, и Ино увлекались немецкой музыкальной сценой, в том числе группами Tangerine Dream, Neu!, Kraftwerk и Harmonia. К тому моменту Ино успел поработать с последними в студии и на сцене. В свою очередь, Боуи продемонстрировал влияние краут-рока на Station to Station, особенно в его заглавной песне[34]. После встречи музыканты договорились поддерживать связь[35].

Подготовка

По завершении гастролей, 18 мая 1976 года, Боуи и его жена Анджела переехали в Швейцарию, однако в дальнейшем редко проводили там время. Тем же летом Дэвид забронировал студию Château d'Hérouville в Эрувиле, где планировал подготовить и спродюсировать дебютный альбом своего друга Игги Попа, бывшего вокалиста The Stooges[37]. Хотя они поддерживали дружеские отношения много лет, в последний раз музыканты сотрудничали в 1973 году, когда Боуи был приглашён для сведения альбома Raw Power (1973). После распада The Stooges Поп пристрастился к наркотикам. К 1976 году он тоже был готов завязать и с готовностью принял приглашение Боуи сопровождать его в турне Isolar, а затем переехать с ним в Европу[37]. По окончании гастролей друзья несколько дней провели в Париже, проездом посетив Эрувиль, где Боуи несколькими годами ранее записал альбом Pin Ups (1973)[38][15]. После этого Боуи вернулся в Швейцарию, где в течение нескольких недель разрабатывал идеи для своей следующей пластинки[39].

В июне 1976 года друзья обосновались в Château d'Hérouville[40]. Работа над альбомом, получившим название The Idiot, продолжалась несколько месяцев[40][41]. Боуи сочинил бо́льшую часть музыки, а Поп написал бо́льшую часть текстов[36], как правило, под впечатлением от прослушанного материала[42]. Во время записи пластинки Боуи выработал определённый алгоритм: сначала записывалась минусовка, потом делались наложения, а тексты песен и вокальные дорожки сочинялись и записывались в последнюю очередь[43]. Музыканту очень понравился этот «трёхэтапный» процесс, в дальнейшем он будет использовать его до конца карьеры[15]. The Idiot называют неофициальным началом берлинского периода Боуи[44], так как содержание альбома схоже по звучанию с музыкой, которую Боуи исследовал в «Берлинской трилогии»[45][46].

После того как материал альбома был готов Боуи и Поп отправились в студию Hansa Tonstudio (Западный Берлин), чтобы свести запись. Поскольку Боуи изначально планировал пригласить своего бывшего продюсера Тони Висконти поработать над своей следующей пластинкой, он также попросил его помочь свести эту запись, чтобы тот получил представление о его текущих методах работы[47]. Боуи был очарован Берлином, найдя в нём отличное место для уединения и реабилитации. Влюблённые в город, они с Попом решили переехать туда, чтобы попытаться избавиться от пристрастия к наркотикам и избежать лишнего внимания[15][22][47].

Писатель Франк Келлетер выразил мнение, что выбор Западного Берлина возможно был связан с большим интересом Боуи к культуре Веймарской республики, во время записи Station to Station он познакомился с Кристофером Ишервудом (автором «Берлинских историй»), начал коллекционировать предметы искусства и памятные вещи того периода, включая нацистские, увлёкся творчеством Курта Вайля и Бертольта Брехта (записав свою интерпретацию пьесы последнего «Ваал»[комм. 4]). В то же время сказалось увлечение музыкантом «инопланетной культурой»: современной немецкой электроникой и экспериментальной поп-музыкой[49].

Хотя на тот момент Боуи был полностью готов поселиться в Берлине, у него оставался ещё один месяц заранее забронированного студийного времени в Эрувиле, поэтому запись альбома началась там. Несмотря на то, что The Idiot был завершён к августу 1976 года, для Боуи было важно, чтобы его собственный альбом был выпущен раньше[50]. Владелец Château d’Hérouville Лоран Тибо  (фр.) (рус. (принявший участие в записи The Idiot в качестве басиста), позднее высказал мнение, что «Дэвид не хотел, чтобы люди думали, что его запись была вдохновлена альбомом Игги, хотя это [альбомы], по сути, было одно и то же»[44].

Запись

Музыкальный персонал

Студийные сессии начались 1 сентября 1976 года[51]. Хотя Low (имевший рабочее название New Music: Night and Day[52]) считается первым альбомом Берлинской трилогии, бо́льшая его часть была записана в Château d'Hérouville во Франции[15]. Боуи привлёк многих музыкантов, с которыми работал над Station to Station, в том числе гитариста Карлоса Аломара, а также ритм-секцию — басиста Джорджа Мюррея и барабанщика Денниса Дэвиса. Наряду с Брайаном Ино, новыми участниками стали Рой Янг  (англ.) (рус., бывший клавишник Rebel Rousers  (англ.) (рус., и Рики Гардинер  (англ.) (рус., бывший гитарист Beggar’s Opera. Тогдашняя жена Висконти Мэри Хопкин, известная как Мэри Висконти, записала бэк-вокал для песни «Sound and Vision»[15].

Боуи и Висконти выступили сопродюсерами альбома при непосредственном участии Ино[53]. Висконти, который отсутствовал во время записи Station to Station из-за несовпадающих рабочих графиков[54], был привлечён в проект после микширования альбома The Idiot[15]. В 2000 году Боуи подчеркнул важность роли Висконти в качестве сопродюсера, заявив, что «фактический звук и фактура, общая атмосфера, от ударных до того, как записан мой голос», были созданы Висконти[55]. Ино не был сопродюсером, несмотря на то, что многие считали его таковым. Висконти сказал: «Брайан — великий музыкант, и он принимал активное участие в создании этих трёх альбомов [Low, „Heroes“ и Lodger]. Но он не был продюсером»[15].

Как и в случае с The Idiot, сессии Low начались с того, что Боуи и ритм-секция пробежались по минусовкам, начиная работу вечером и продолжая запись до самого утра, что, по мнению биографа Томаса Джерома Сибрука, идеально соответствовало настроению музыки. Боуи назначил Аломара (который уже выполнял эту функцию во время записи Station to Station) ответственным за аранжировки гитары, баса и ударных, предварительно проинструктировав его, как они должны звучать. Многие из идей Боуи были придуманы им в Швейцарии; некоторые из них, включая «What in the World», появились в период работы над The Idiot[43].

По словам биографа Пола Трынки, Брайан Ино присоединился к работе когда минусовки первой стороны были «по существу» закончены[56]. Незадолго своего приезда музыкант работал в студии с немецкой группой Harmonia, которая оказала большое влияние на содержание Low[57]. По его прибытии Ино и Боуи собрали музыкантов и проинформировали их о следующем этапе работы над пластинкой[56]. По словам Янга, они включили музыкантам саундтрек к фильму «Человек, который упал на Землю» и сказали, что планируют сделать что-то подобное. Биограф отмечает, что некоторым из них не понравилась эта идея, поскольку так как они не обладали опытом записи подобных вещей. Боуи считал, что руководство RCA отнесётся к проекту в схожем, скептическом ключе, заранее предупреждая персонал: «Мы не знаем, будет ли это когда-либо выпущено, но я должен это сделать»[56]. Висконти настоял на завершении проекта, сказав Боуи и Ино: «Месяц потраченный впустую с Боуи и Ино не может восприниматься как неудача»[58]. Через две недели после начала проекта Висконти скомпоновал аудиокассету и воспроизвёл её Боуи, который был удивлён и воодушевлён тем, что у них получился альбом[59][60].

Звучание ударных

Low известен необычным звучанием ударных, которое было описано Дэвидом Бакли как «брутальное» и «механистическое»[61]. Висконти добился этого обрабатывая звук ударной установки с помощью гармонайзера Eventide H910  (англ.) (рус.[61]. Этот музыкальный аппарат был первым серийным устройством для изменения высоты звука, способный делать это без изменения скорости[62]. Когда Боуи спросил, в чём заключается его функция, Висконти ответил: «Надругаться над тканью времени»[63].

Висконти подключил гармонайзер к малому барабану Дэвиса и следил за результатами через наушники[64]. В разговоре с Бакли Висконти признался: «Мой мозг чуть не взорвался, когда я обнаружил, что могу делать с барабанами». Продюсер закольцевал сигнал с обработанным звуком обратно в устройство, создав «бесконечный эффект понижения высоты звука, постоянно обновляющийся»[61].

Бакли описывает звук ударных, особенно выраженный в песнях «Speed of Life», «Breaking Glass» и «Sound and Vision», как «революционный» и «ошеломляющий»[61]. По словам Дэвиса звучание барабанов получилось «огромным, словно дом»[43]. Бад Скоппа из Phonograph Record сравнивал этот звук с «вишнёвыми бомбами, взрывающимися под консервными банками»[65]. По словам Трынки, «дух и энергия» Дэвиса буквально тащат за собой первую сторону альбома «неустанно вперёд»[64]. После релиза альбома Крис Нидс  (англ.) (рус. из журнала ZigZag назвал звучание ударных одним из лучших, которое он когда-либо слышал; позднее Роб Шеффилд  (англ.) (рус. из Rolling Stone описал его как «один из самых имитируемых барабанных звуков в истории»[66].

Студийная атмосфера

По словам Сибрука, не имея каких-либо дедлайнов или запланированной структуры настроение во время сессий было «приподнятым и расслабленным». Студия находилась посреди французской сельской местности, и музыканты очень сдружились и регулярно экспериментировали[60]. Трынка назвал Ино ответственным за мотивацию Боуи[67]. Даже Аломар, настроенный наиболее скептически к «авангардной чуши» Брайана[61], в итоге начал с энтузиазмом относиться к экспериментам.

Сибрук отмечает, что музыканты проводили много времени вместе: они ели общей компанией, а в свободное время смотрели британский телесериал «Башни Фолти» и развлекали друг друга различными байками. Гардинер вспоминал: «У нас было несколько хороших разговоров о музыке, астрологии и мире»[60]. Помимо записи бэк-вокала к песне «What in the World», Поп находился в замке на всём протяжении сессии. По словам Гардинера, музыкант был «в хорошей форме, здоров и позитивен». Как и Дэвис, он поддерживал позитивную атмосферу, импровизируя перед микрофоном трагикомические байки из жизни The Stooges — так, что все «по полу катались со смеху»[68][60].

Сессии прошли не без проблем. Бо́льшая часть персонала Château находилась в отпуске, остались лишь неопытный звукорежиссёр и кухонный персонал, который подавал однообразные блюда. Спустя несколько месяцев после завершения альбома Висконти заявил: «Мы обнаружили, что студия совершенно бесполезна. Людям, которым она сейчас принадлежит, она, похоже, не интересна. Мы все подхватили дизентерию». Наряду с Боуи, продюсер получил пищевое отравление[69].

На протяжении всех сессий Боуи прибывал в нестабильном душевном состоянии, на что сказывалась недавняя кокаиновая зависимость. «Во время записи „Low“ я практически не употреблял наркотиков» — отметил артист, «Это был первый случай за очень долгое время, когда я взялся за альбом без каких-либо подобных стимулирующих веществ, которые могли бы мне помочь. Я был слегка напуган, потому что думал, что, быть может, моё творчество базируется на наркотиках — что они усиливают мою способность создавать музыку. Но [несмотря на это] альбом получился неплохим»[71]. Помимо этого, у музыканта периодически возникали конфликты с женой и имелись юридические проблемы с его бывшим менеджером Майклом Липпманом; в сентябре 1976 года он на время уехал из замка, чтобы разобраться с этим вопросом[69]. Несмотря все эти жизненные перипетии, Висконти вспоминал, что он, Боуи и Ино работали «на пике своих возможностей»[15].

К концу сентября Боуи и Висконти устали от условий студии[15]. Боуи был психически истощён; Висконти разочарован отсутствием технического персонала[68]. После записи бессловесного вокала для композиции «Warszawa» Висконти, Поп, Боуи и его помощница Коринна «Коко» Шваб переехали из Франции в Западный Берлин[72]. Сессии продолжились в Hansa Studios. По словам биографов Николаса Пегга и Сибрука, это была первая студия на Курфюрстендамм (так называемая Studios 1), а не вторая (известная как «Hansa by the Wall»[68]) на Кётенерштрассе, где проходило микширование альбома и запись «Heroes»[15][72]. В Hansa были полностью закончены последние композиции, «Weeping Wall» и «Art Decade», а также вокальные наложения для остального материала, записанного в Château[15]. Работа над пластинкой продолжалась до начала октября[73], сведение было завершено чуть позже, в том же месяце[74].

Песни

Альбом Low включает первые эксперименты Боуи в области электронной музыки и эмбиента[75][76][77]. В ретроспективных статьях журналы также классифицировали его жанровую принадлежность как экспериментальный- (Consequence of Sound[78]) и арт-рок (Ultimate Classic Rock[76]). В композициях Low акцент сделан на тоне и атмосфере, а не на гитарный музыке (тоже самое прослеживается и в его приемнике)[77]. Музыкальные публицисты отмечали влияние на пластинку таких групп, как Tangerine Dream, Kraftwerk и Neu![15][79][52], причём Сибрук особо выделял последних, как наиболее отразившихся на новом направлении Боуи; проводя аналогии между Low и «Heroes» и альбомом Neu! ’75, который содержит аналогичную структуру разделения песен на две стороны, а также песню «Hero»[47]. В свою очередь Рон Харт из The Observer ссылался на альбом Radio-Aktivität (1975) группы Kraftwerk, чья гармония «экспериментализма и повторения» послужила образцом для концепции Low[55].

Писатель Франк Келлетер отмечает тему безумства, которой был пропитан весь альбом, в «стиле пока ещё немыслимого созерцания пространства, а точнее отчуждения болезненного до предела жизненных сил»[80]. Хотя эта тема давно присутствовало в творчестве музыканта[81], в Low речь шла о психическом заболевании как «о прозаической реальности, о восприятии собственной бесчувственности»[82]. Практически все песни на первой стороне альбома посвящены помещениям с четырьмя стенами, тем не менее, как подчёркивает писатель, «комната однозначно превращается в камеру». Закрытое пространство служит для Боуи местом уединения после побега, своеобразной тюрьмой с целью отрезвления и реабилитации[83]. По мнению Келлетера, центральными мотивами первой стороны являются изоляция и праздность[84].

Первая сторона альбома состоит в основном из фрагментарных песен в авангардном стиле (которые, по словам Келлетера, слово появляются из ниоткуда, а затем снова исчезают в никуда[84])[85], вторая — из более длинных, по большей части инструментальных композиций[76]. В 1977 году Боуи сказал, что первая сторона отражала его личный вкус и «преобладающие настроения» в тот период, вторая же представляла собой исследования местной музыки[15]. Рецензент Дэвид Хэнкок охарактеризовал первую сторону как прямое продолжение альбомов Young Americans и Station to Station[86]. В свою очередь Висконти так высказался о разделении песен на традиционную и инструментальную стороны: «Мы считали, что из шести или семи песен, в которых поёт Боуи, с припевами и куплетами, все равно выйдет хороший альбом… затем, сделав вторую сторону инструментальной, мы получили идеальный баланс инь-ян»[67].

Биограф Крис О’Лири пишет, что инструментальные произведения объединены общей темой — «путешествия по воображаемой Восточной Европе изолированного, параноидального персонажа из маниакальной [первой] стороны пластинки»[87]. Некоторые треки, в частности «Speed ​​of Life» и «A New Career in a New Town», изначально должны были содержать тексты, но Боуи не смог придумать подходящее лирическое сопровождение и оставил их в качестве инструменталов[87][88]. В создании второй стороны альбома поучаствовал Брайан Ино, который использовал для создания музыки свой портативный синтезатор EMS AKS  (англ.) (рус.[89]. Висконти вспоминал: «У него не было клавиатуры, только джойстик, и Брайан придумал замечательные звуки, которые вы можете услышать на протяжении всего альбома. Они не были созданы на обычных инструментах»[61]. Келлетер отмечает, что вторая сторона изменила само восприятие поп-музыки: «один из самых виртуозных поп-певцов» исчезает за «атмосферными звуковыми текстурами»[90]. Инструментальные треки завершают затухание повествовательных и грамматических структур песен первой стороны. После разрушения принципа поп-песни остаётся «вокальное бессловесие»[91].

Первая сторона

Питер Доггетт  (англ.) (рус. описывает «Speed ​​of Life» как идеальный вступительный трек в том смысле, что он погружает аудиторию в «тему, слишком глубокую, чтобы её можно было описать словами»[92]. Скорость его мелодии нарастает, что, по мнению Пегга, создаёт «причудливое» вступление. «[Это как если бы] слушатель только что оказался в пределах слышимости чего-то, что уже началось» — подчёркивает биограф[93]. «Breaking Glass» представляет собой песню-фрагмент[94], состоящую из шести строк текста, две из которых требуют от аудитории «слушать» и «видеть»[92]. Ино так высказался об этом треке: «Было ощущение, что мы возьмёмся за него все вместе … и превратим в более нормальную [песенную] структуру», прежде чем Аломар наложил вето на эту идею и рекомендовал оставить всё как есть. Согласно воспоминаниям гитариста за песню были ответственны Боуи, Мюррей и Дэвис, внёсшие бо́льший вклад в её сочинение[61]. По словам О’Лири, композиция «What in the World» была сочинена в начале сессий и, возможно, должна была быть включена в The Idiot; вокал для неё был записан Попом[87][95]. Эта песня — одно из немногих произведений Low, в котором арт-рок сочетается с более незамысловатой поп-музыкой. По словам Пегга, её мелодия состоит из «стены синтезаторного писка на фоне шквала гитарного звука [и] искажённых перкуссионных эффектов»[96]. Текст песни повествует о маленькой девочке, застрявшей в своей комнате[97].

«Sound and Vision» содержит бессловесный бэк-вокал Мэри Хопкин, записанный ею ещё до того, как появились слова, название или мелодия песни. Вокал Боуи вступает через 1:45; Ино настаивал на этом, чтобы «сбить с толку ожидания слушателей»[98]. Текст песни, которую Боуи охарактеризовал как «в высшей степени затворническое произведение[87], отражает его психическое состояние после длительного периода наркозависимости[97]. Слова резко контрастируют с музыкой, которая более позитивна и оптимистична[87]. По словам Бакли, их всего альбома эта запись наиболее близка к «традиционной поп-песне»[98]. Лирическое содержание «Always Crashing in the Same Car» отсылает к инциденту, когда Боуи врезался своей машиной в автомобиль торговца наркотиками, который потихоньку обворовывал его в Лос-Анджелесе[99]. В более широком контексте текст представляет собой метафору неоднократного совершения одной и той же ошибки и навязчивой потребности музыканта путешествовать и менять свой образ жизни[100]. О’Лири охарактеризовал песню как «депрессию посреди „маниакальной“ стороны [альбома]»[87]. Сибрук считает её единственным произведением первой стороны, у которого есть определённые начало и конец[101].

	«Sound and Vision»
	Ведущий сингл альбома, «Sound and Vision», был назван журналистом Алексисом Петридисом «одновременно фантастической поп-песней и актом художественного бесстрашия» своего создателя[102].
Помощь по воспроизведению

Боуи описал текст песни «Be My Wife» как «подлинно страдальческий»[103]. Он отражает чувство одиночества музыканта, его неспособность осесть в одном месте и представляет собой призыв к людской коммуникации[104][105]. Несколько биографов предположили, что текст намекает на неудачный брак Боуи[87]. В музыкальном плане трек опирается на «грохочущее пианино, словно из салуна», на котором играет Янг[105]. Уилкен пишет, что «Always Crashing in the Same Car» и «Be My Wife» единственные произведения на Low, имеющие более традиционную песенную структуру[106]. «A New Career in a New Town» представляет инструментальную композицию, которая функционирует в качестве музыкального перехода  (англ.) (рус.. Песня начинается как электронная пьеса, а затем преобразуется в рок-мелодию, усиленную соло Боуи на гармонике (охарактеризованное Доггеттом и О’Лири как блюзовое)[87][103]. Название отражает предстоящий переезд Боуи в Берлин[107].

Вторая сторона

	«Warszawa»
	«Warszawa», как и другие треки второй стороны альбома, представляет собой инструментал, которая посредством эмбиентной музыки призвана вызвать у слушателя чувство опустошения[87].
Помощь по воспроизведению

Первая композиция второй стороны альбома (которую О’Лири называет «ночной»), «Warszawa», озаглавлена в честь столицы Польши, которую Боуи посетил в апреле 1976 года во время путешествия в Советский Союз[87]. Музыкант счёл городской пейзаж пустынным и захотел отразить это при помощи музыки. Бо́льшую часть трека сочинил Ино. Он услышал, как четырёхлетний сын Висконти непрерывно перебирает ноты Ля, Си, До на студийном фортепиано, создав основную тему на основе этой музыкальной фразы[108]. Песня содержит бессловесный вокал Боуи, который Доггетт сравнил с «монашеским хоралом»[109]. По мнению Бакли «Warszawa» — «самое поразительное» произведение в альбоме[110]. В 1977 году Боуи сказал, что название песни «Art Decade», является каламбуром на словосочетание «art decayed». Трек посвящён Западному Берлину, «городу, отрезанному от прежнего мира, искусства и культуры  (англ.) (рус., умирающего без надежды на возмездие»[111]. Мелодия произведения отражает сильное влияние эмбиентного творчества Брайана Ино[87], она создаёт визуальные образы и вызывает чувство меланхолии и красоты[112][113]. О’Лири отмечал, что какое-то время Ино считался соавтором трека[87]. Звукорежиссёр Hansa Эдуард Мейер записал для этой композиции партию виолончеля[111].

Боуи сыграл на всех инструментах в следующем произведении, озаглавленном «Weeping Wall»[114]. Трек был сочинён под влиянием композитора-минималиста Стива Райха[87]. Его основная музыкальная тема представляет собой адаптацию мелодии «Scarborough Fair»[52]. Боуи использовал синтезаторы, вибрафон, ксилофон и бессловесный вокал, чтобы создать у слушателя ощущение разочарования и изоляции. Согласно одному из версий, эта композиция была призвана передать чувство боли и скорби, из-за сооружения Берлинской стены[112]. Боуи так описал тему «Subterraneans»: «[она] о людях, которые оказались в Восточном Берлине после разделения города — отсюда и слабые джазовые звуки саксофона, напоминающие о прошлом»[18]. Первоначально записанная для так и незаконченного саундтрека к фильму «Человек, который упал на Землю»[87], этот фрагмент содержит бессловесный вокал, схожий с «Warszawa». Доггетт назвал саксофонное соло Боуи «великолепным»[115].

Франк Келлетер подчёркивал, что на второй стороне нет полностью инструментальных композиций[91]. За красоту последних пяти треков отвечает качество вокала Боуи присутствующее в виде напеваемой негромко мелодии или скандирования, которые расставляют решающие акценты в этих чрезвычайно мелодичных и даже драматически выстроенных миниатюрах[116]. Пение в «Warszawa» и «Subterraneans» похоже на заклинания, в первой на придуманном языке, порождающем эффект «sound emotions» от бессмысленных слов, во второй — с использованием текста, которые располагает произвольные понятия с соответствии с их звучанием («care line driving me shirley shirley shirley own)». Писатель отмечает, что ни в том, ни в другом случае слова не несут какого-либо смысла, а их исполнение тем более, но результатом становится не впечатление «безмолвия и прерывности» — тема текстов первой стороны — а «экстраординарной неестественной откровенности»[117]. У Боуи всегда была тенденция петь на выдуманном языке, в раннем творчестве он использовал метод нарезки ещё больше усиливая инструментальной характер лингвистической композиции, поэтому мелодическое образование слов казалось логичным шагом[118].

Обложка и релиз

Дизайн обложки разработал Джордж Андервуд, школьный друг Боуи. Как и в предыдущем альбоме музыканта, Station to Station, на ней фигурирует изменённый кадр из фильма «Человек, который упал на Землю». Боуи изображён в профиль, в образе главного героя ленты Томаса Джерома Ньютона, одетого в дафлкот. Его оранжевые волосы сливаются с основным фоном, что, по словам Уилкена, «подчёркивает солипсическое представление о месте, отражающем слияние человека, объекта и субъекта в одно целое». Уилкен отмечает, что, поскольку «Человек, который упал на Землю» к моменту выхода Low уже покинул кинотеатры, дизайн был выбран не для продвижения фильма, а для того, чтобы показать связь между ним и альбомом. Бакли пишет, что обложка являлась визуальным каламбуром (название альбома и фото «в профиль»), означающим «low profile»; многие не поняли шутку, пока Боуи не указал на неё в более позднем интервью[119][120].

Предыдущие альбомы Боуи, Young Americans и Station to Station, имели огромный успех у публики и разошлись большими тиражами. Боссы звукозаписывающей компании музыканта, RCA Records, намеревалось получить ещё один бестселлер, однако, услышав Low, они были шокированы[121]. Представители лейбла отправили Боуи телеграмму, в которой просили его сделать запись, более похожую на Young Americans. Боуи пренебрежительно повесил её на стену и отказался вносить какие-либо изменения[122]. После этого RCA отложил выпуск Low с первоначально запланированной даты — ноября 1976 года. По словам Сибрука, руководители лейбла сочли альбом «заведомо непривлекательным» для рождественского сезона[123].

В итоге RCA выпустил Low 14 января 1977 года — менее чем через неделю после 30-летия Боуи[119][33] — с каталожным номером PL 12030[15][120]. Альбом практически не рекламировался ни лейблом, ни самим музыкантом, который считал, что на тот момент это его «наименее коммерческая» запись. Вместо этого Боуи решил отправиться в турне с Игги Попом, в качестве клавишника его музыкальной группы[15]. Несмотря на минимальную раскрутку Low имел хорошие продажи[120] — дебютировав в UK Albums Chart на 37-м месте, уже к следующей неделе он добрался до 2-й строчки хит-парада; не сумев обойти лишь пластинку Red River Valley  (англ.) (рус. Слима Уитмена[124][125]. В общей сложности альбом продержался в британском чарте 30 недель[126]. В США пластинка дебютировала на 82-й позиции хит-парада Billboard Top LP & Tape[127], через четыре недели поднявшись до 11-го места. Совокупно, она пробыла в американском чарте в течение 20 недель[128].

Синглы

«Sound and Vision» был выпущен в качестве ведущего сингла пластинки 11 февраля 1977 года, с инструментальной композицией «A New Career in a New Town» на второй стороне[129]. Он занял 3-е место в UK Singles Chart[130], став самым популярным синглом Боуи (среди не выпускавшихся и не переиздававшихся) в британских чартах со времён «Sorrow»  (англ.) (рус. (1973)[120]. За океаном песня пользовалась гораздо меньшей популярностью, заняв лишь 69-е место в хит-параде Billboard Hot 100 и наметив тенденцию спада интереса публики к музыке артиста до 1983 года. Хотя Боуи никак не продвигал сингл, Пегг отмечает, что он «мгновенно стал завсегдатаем виниловых проигрывателей». Популярность песни была подкреплена использованием её телеканалом BBC для рекламных роликов[131]. Успех сингла в Великобритании привёл руководство лейбла в замешательство. Пользуясь ситуацией Боуи убедил его выпустить альбом Игги Попа The Idiot — релиз состоялся в марте 1977 года[132].

В качестве второго сингла была выбрана песня «Be My Wife». Она была выпущена 17 июня 1977 года вместе с инструментальной композицией «Speed of Life»[129]. Этот релиз стал первым синглом Боуи не попавшим в чарты, со времён его записей предшествующих альбому Ziggy Stardust (1972). Несмотря на это для сингла было снято музыкальное видео — первое с 1973 года[105]. В ноябре 1978 года на территории Австралии и Новой Зеландии была выпущена расширенная версия «Breaking Glass»[129]. Хронометраж песни был увеличен за счёт добавления повторяющегося куплета[94]. В 2017 году этот сингл был переиздан в составе сборника Re: Call 3, входящего в бокс-сет A New Career in a New Town (1977–1982)[133].

Отзывы критиков

В конце 1970-х альбом разделил критиков на два лагеря, получив практически полярные мнения[15]. Так, Джон Милвард из Rolling Stone отмечал, что «Боуи не хватает самоуверенного юмора, чтобы реализовать свои авангардные амбиции», и счёл вторую сторону альбома слабее первой из-за того, что аккомпанирующая группа «сковывала идеи и исполнение автора»[146]. Музыкальный критик Дэйв Марш  (англ.) (рус., оценил пластинку в две звезды из пяти, не обнаружив на ней ни «глубины мысли» ни «настоящих песен». Он назвал бо́льшую часть второй стороны «такой же блёклой, как какой-нибудь проходной саундтрек». Автор вынес вердикт назвав запись низшей точкой в дискографии артиста[147]. Рецензент журнала Record Mirror счёл альбом скучным при первом прослушивании, при повторном поймав себя на мысли, что Боуи достиг «рекордно низкого уровня [в своей карьере]», выпустив альбом, в котором отсутствует «подлинное видение», намекая на бессвязную музыку и небольшое количество текста[142]. Чарльз Шаар Мюррей из NME воспринял альбом в ещё более негативном ключе, сравнив его с «душевным состоянием за гранью отчаяния». По мнению критика, запись побуждала слушателя чувствовать себя подавленным и не предлагала никакой помощи взамен, заявив: «Это акт чистейшей ненависти и разрушения. Он был выпущен в трудное время и только всё усугубляет». В конце Мюррей задался вопросом: «Кому вообще нужно это дерьмо?»[141].

Публицист из The Village Voice Роберт Кристгау счёл семь «урезанных» песен первой стороны «почти такими же мощными, как „затянутые“ треки „Station to Station“», однако назвал «саундтреко-подобную музыку» — второй, банальной[136]. Критик поменял своё мнение относительно второй стороны альбома после релиза «Heroes», написав, что на его фоне Low «кажется довольно попсовым, прилизанным и выверенным, даже когда речь идёт о фоновом шуме»[136]. Кристгау поставил его на 26-е в «списке сторожилы» — личном рейтинге лучших альбомов для опроса Pazz & Jop 1977 года[148]. Критик Los Angeles Times Роберт Хилбёрн  (англ.) (рус. счёл некоторые части альбома такими «потрясающими» и «оправдывающими ожидания» как и Ziggy Stardust, но чувствовал, что остальным не хватает мейнстримовой жилки[149]. Робин Денслоу из The Guardian высказывал схожее мнение, назвав Low «наименее коммерческой», но «самой экспериментальной» работой Боуи[150].

Другие рецензенты высоко оценили запись. Иэн Макдональд из NME назвал Low «потрясающе красивым […] мелодии Синатры, сыгранные марсианскими компьютерами». Обозреватель счёл запись концептуальным продолжением Station to Station, заключив, что Low — «ЕДИНСТВЕННЫЙ рок-альбом, который можно считать современным»[151]. Публицист журнала Melody Maker назвал пластинку «музыкой сегодняшнего дня», похвалив её за актуальность, несмотря на низкую популярность[152]. Рецензент Billboard охарактеризовал вторую сторону альбома как «авантюрную […] разительно отличающуюся от хард-рока первой»[134], в то время как критик Дэйв Виннитови счёл Low «ужасно интересным»[153]. Хотя Джон Рокуэлл из The New York Times назвал лирику «бессмысленной» и описал мелодии как «странные и космические», он нашёл альбом «завораживающе красивым»[154]. Тим Лотт  (англ.) (рус. из журнала Sounds провозгласил Low лучшей работой Боуи и Ино на тот момент, а также «механической классикой»[144].

Новое музыкальное направление Боуи озадачило некоторых музыкальных критиков. Так, вышеупомянутый Джон Рокуэлл выразил мнение, что поклонники артиста вполне могут расценить Low как его лучшую работу, преодолев шок после первого прослушивания[154]. Дэвид Хэнкок из National RockStar был удивлен когда узнал, что автором пластинки являлся Дэвид Боуи, назвав проект «его самым причудливым и авантюрным LP [в карьере]»[86]. Крис Нидс из ZigZag описал альбом как странный и шокирующий, при этом отметив, что его можно считать одним из величайших достижений музыканта[155]. В свою очередь публицист Phonograph Record Бад Скоппа посетовал, что в альбом не было заложено сколько-нибудь серьёзного смыслового подтекста. Однако, он назвал его «самой интимной и раскрепощённой записью, которую когда-либо делал этот выдающийся артист», и выразил мнение, что слушатели будут либо «сбиты с толку» этим произведением, либо полностью «проникнутся» им[65].

Дальнейшие события

Хотя в RCA надеялись, что музыкант отправится в турне в поддержку Low, Боуи решил гастролировать с Игги Попом, продвигая The Idiot[156]. Боуи был непреклонен в том, чтобы не отвлекать внимание зрителей на себя, стараясь просто находиться за клавишными и не общаться с публикой. Тур начался 1 марта 1977 года и закончился 16 апреля[157]. По окончании гастролей друзья вернулись в студию для записи второго студийного альбома Попа Lust for Life (1977). Боуи оказал меньшее влияние на этой пластинке, предоставив Попу возможность сочинять свои собственные музыкальные аранжировки[158], в результате чего её звучание больше напоминало его ранние работы[45]. Запись проходила в Hansa by the Wall (располагавшейся возле Берлинской стены) с мая по июнь[159]. Хотя Боуи сказал интервьюерам, что в 1978 году планирует поработать с Попом над его третьим альбомом. Lust for Life стал последней совместным проектом музыкантов до середины 1980-х[160].

По завершении Lust for Life Боуи отправился в Париж, чтобы снять видеоклип на песню «Be My Wife». Он связался с Ино, договорившись о сотрудничестве над следующим совместным альбомом, «Heroes», запись которого проходила в студии Hansa by the Wall с июля по август 1977 года[161]. Продолжая развивать идеи и наработки Low[162], песни этой пластинки характеризовались как мелодически более позитивные и атмосферные, нежели у своего предшественника[163][164]. Альбомы имеют схожую структуру: на первой стороне представлены более традиционные песни, на второй — инструментальные композиции[165]. Ино сыграл гораздо более существенную роль в создании «Heroes», выступив соавтором четырех из десяти треков[166]. Не смотря на то, что изначально самым расхваленным альбомом Берлинской трилогии был «Heroes», в последующие десятилетия предпочтения большей части критиков и меломанов сместились в сторону Low как более новаторской записи из-за её смелых экспериментальных идей[165]. В заключительном части трилогии, Lodger (1979), Боуи отказались от использования электронного и эмбиентного стилей, а также от деления материала на две концептуально разных стороны, которое стало одной из определяющих особенностей двух предыдущих работ[167], в пользу более традиционной песенной структуры[77]. Впоследствии редакция журнала The Quietus назвала содержание этой пластинки предвестником мировой музыки[168].

Влияние и наследие

Спустя десятилетия после своего релиза, Low был признан критиками одним из самых новаторских альбомов в истории музыкальной индустрии и считается одной из ключевых пластинок повлиявших на становление постпанка[170][171]. Сьюзи Голдринг из BBC Music отмечала: «Без „Low“ не было бы ни Joy Division, ни Human League, ни Cabaret Voltaire, ни, держу пари, Arcade Fire. Наследие „Low“ живёт»[172]. Шпиц также ссылался на основополагающее значение альбома для исполнителей этого жанра, называя Joy Division, Magazine, Gang of Four и Wire группами, на которых отразилась «странная антиагрессия „Low“ и бескомпромиссное, почти метафорическое использование синтезированной музыки»[173]. Британский публицист Саймон Рейнольдс писал: «Я думаю, что [творчество] Joy Division и других представляло собой реакцию на угнетающую и подавляющую [атмосферу] „Low“. Факт в том, что музыка [альбома], хотя и базирующаяся на гитаре, жесткая и агрессивная, никогда не переходит в буйство. Это имплозивная агрессия»[173]. Пероне выражал мнение, что композиции «What in the World» и «Be My Wife» предвещали панковское/нью-вэйвовое звучание английской группы The Stranglers, особенно их релизов 1977 года Rattus Norvegicus и No More Heroes[174].

В книге «1000 лучших альбомов всех времён» (1998) Колин Ларкин называет Гэри Ньюмана, Ultravox и Orchestral Manoeuvres in the Dark исполнителями, отмеченными влиянием Low[175]. По мнению Уилкена, в альбоме Radiohead Kid A (2000), особенно в трек «Treefingers», также можно услышать отголоски этой пластинки[176]. Уильям Дойл из The Quietus писал, что задолго до релиза Kid A Боуи создал модель «альбома-переизобретения» пример записи, выпущенной на пике популярности артиста, которая сбивала с толку ожидания его поклонников[177]. В свою очередь, Бьорн Рэндольф из Stylus Magazine выражал мнение, что альбом оказал ключевое влияние на жанр пост-рока, отметив, что он приобрёл культовый статус среди музыкантов  (англ.) (рус. этого направления в 1990-х[178][179]. Доггетт отмечал, что, благодаря Station to Station и Low Боуи зарекомендовал себя как артист, которого «невозможно предугадать». Публицист счёл пятилетний творческий прогресс Боуи — начиная альбомом Hunky Dory и заканчивая релизом Low — дерзким и отважным[115].

Биографы Боуи подчёркивали влияние альбома на творчество Joy Division, с чем соглашались музыкант группы чьим первоначальным названием было «Warsaw», отсылка к одноимённому треку[180]. По мнению Хьюго Уилкена, Joy Division имитируют «раздвоенный менталитет» Low в своей последней пластинке Closer (1980), треки которой становятся всё более мрачными по мере приближения к её финалу[181]. Барабанщик Joy Division Стивен Моррис рассказал журналу Uncut в 2001 году, что при записи EP An Ideal for Living (1978) группа попросила звукорежиссёра сымитировать звучание ударных из «Speed ​​of Life», «Как ни странно, он не смог»[182]. Помимо Морриса повторить звук барабанов пытались многие музыканты, продюсеры и звукоинженеры. Висконти отказался объяснить, как он добился подобного эффекта, вместо этого предложив им самим поразмышлять на эту тему[170]. Саунд начали копировать на протяжении оставшейся части 1970-х годов, а к 1980-м годам он был практически в каждой песне из чартов. Сибрук считает, что Боуи косвенно ответственен за «громкий фоновый ритм», присутствующий в песнях от «In the Air Tonight» Фила Коллинза до «Hungry Like the Wolf» Duran Duran[182]. В интервью журналу Musician в 1983 году артист выразил тревогу по этому поводу: «Этот депрессивный эффект гориллы был тем, что лучше бы вообще не появлялось на свет. Нам пришлось терпеть его на записях других английских групп последние четыре года»[183].

Многие музыканты отмечали влияние альбома на своё творчество. Узнав, что пластинка называется Low (без буквы «e»), английский певец и автор песен Ник Лоу шуточно «отомстил» её создателю, назвав свой мини-альбом 1977 года Bowi  (англ.) (рус. (без буквы «e»)[184]. По словам Роберта Смита из английской рок-группы The Cure он часто слушал пластинку Боуи во время записи своего альбома Seventeen Seconds (1980)[185]. В 1994 году лидер американской индастриал-группы Nine Inch Nails Трент Резнор назвал Low ключевым источником вдохновения для альбома The Downward Spiral (1994), отметив, что его методика «написания песен», «настроение» и «структуры» оказали большое влияние на его запись[186]. В одной из интервью Дэйв Ситек  (англ.) (рус. из американской рок-группы TV on the Radio заявил: «Этот конкретный альбом, эта песня „Warszawa“, вот когда я понял, что музыка — это высшая сила, по крайней мере, лично для меня». Боуи сотрудничал с этой группой в 2003 году[58].

В 1992 году американский композитор и пианист Филип Гласс написал классическую сюиту на основе альбома под названием «Low» Symphony. Это была его первая симфония. Произведения состояло из трёх частей, каждая из которых была основана на отдельных композициях пластинки: «Subterraneans», «Some Are» (невошедшую в оригинальный альбом) и «Warszawa». Симфония была записана Бруклинским филармоническим оркестром в нью-йоркской студии композитора, Looking Glass Studios, и выпущена лейблом Point Music в 1993 году[187]. Рассуждая об альбоме Боуи, Гласс отмечал: «Они [Боуи и Ино] делали то, что пытались провернуть немногие другие люди, а именно создавали искусство в рамках популярной музыки. Я слушал его не переставая»[173]. О своём решении создать симфонию на основе этой пластинки композитор высказался следующим образом: «Что касается оригинального альбома „Low“, созданного Боуи и Ино, я не сомневался, что в нём очевидны и талант, и качество … Моему поколению до смерти надоело, что академики говорят нам, что хорошо, а что нет»[187]. На обложке пластинки изображены портреты Боуи, Ино и Гласса. Тем самым композитор признавал существенный вклад Ино в создание альбома. Боуи был польщён симфонией и высоко оценил её, как и его биограф Николас Пегг[187]. Впоследстии Гласс выпустил симфонии основанные на оставшихся частях трилогии «Heroes» Symphony (1997) и «Lodger» Symphony (2019)[188][189].

Ретроспективные отзывы

По прошествии лет музыкальные критики продолжают считать Low одной из лучших работ Боуи. Стивен Томас Эрлевайн из AllMusic писал, что посредством этого альбома музыкант «подтвердил своё место на переднем крае рок-музыки», заключив, что «запись демонстративно экспериментальна и насыщена деталями, задавая новый курс для авангардного [направления] в рок-н-ролле»[85]. Деле Фаделе  (англ.) (рус. из NME счёл запись «футуристической пробой пера, которая по прежнему остаётся актуальной»[196]. В 2001 году Роб Шеффилд  (англ.) (рус. отметил, что Low содержит некоторые из лучших произведений музыканта. «Поразительным образом [альбом] сливается в лирическое, галлюцинаторное, красивое целое, музыку перевозбуждённого разума в измученном теле, [написанную в период] когда самый красивый и сексуальный вампир рок-сцены выбирался из под массивной груды эмоциональных завалов»[66]. В заключение Шеффилд отметил вневременность пластинки, назвав её одной из «самых значительных и влиятельных» работ Боуи[66]. Сьюзи Голдринг охарактеризовала альбом «амбициозным» и посчитала, что он свидетельствует о творческом росте артиста, поскольку на момент его выхода ему исполнилось 30 лет[172]. В опросе читателей журнала Rolling Stone в 2013 года Low занял 4-е место среди лучших пластинок музыканта. Редакция издания отметила его недооценённость на момент выпуска и признание шедевром в последующие десятилетия[202] .

Ряд критиков считают Low величайшим творческим достижением Боуи[169]. После смерти музыканта Брайан Ваузенек из Ultimate Classic Rock назвал Low его лучшим альбомом, написав: «это больше, чем песни и звуки. Творческое партнёрство, стоявшее за записью, создало определённый эмоциональный фон, настроение, атмосферу. Как и очень немногие из величайших альбомов в истории, „Low“ содержит вселенную, в которой вы можете жить в течение 40 минут кряду. Это шедевр Боуи»[203]. Лора Снейпс из Pitchfork поставила альбому высший балл, заявив, что он демонстрирует успешность нового направления Боуи после периода наркозависимости. Снейпс резюмировала окончание первой стороны словами: «[будто] три волшебника вырывают ковёр-самолёт у вас из под ног, планируя улететь на нём куда-то ещё». Хотя она считала, что инструментальные партии второй стороны кажутся «немного тяжеловесными по сегодняшним меркам», их способность вызывать образы разных миров «то, на что стоит обратить внимание»[197]. Рон Харт отметил, что Low содержит музыку — актуальную для своего времени, а также опережающую его — окутанную «дальновидным мастерством», которое остаётся непревзойдённым и в 2017 году. Подытожив: «[он] вынудит вас танцевать, размышлять и плакать все [...] 38 минут»[55]. Дойл похвалил продакшен пластинки и её способность «в высшей степени эффективно переносить слушателя к определённым образам и мыслям». Он описал Low как дарящий эталонное «чувство первооткрывательства, которое не удалось превзойти большинству других записей», добавив, что каждый будет интерпретировать её по-своему[177].

Рейтинги

Low регулярно появляется в списках величайших альбомов всех времен. Он занял 35-е место и 62-е места в рейтингах «100 лучших альбомов, из когда либо созданных» журналов Sounds (1986) и The Guardian (1997) соответственно[204][205]. Год спустя читатели Q отметил его 43-й позиции среди величайших альбомом всех времён[206]. Пластинка заняла 16-е и 39-е позиции в списках «100 величайших британских альбомов всех времен» по версии изданий Q и The Observer соответственно[207][208]. В 2004 году портал Pitchfork признал его величайшим альбомом 1970-х, в эссе к рейтингу Стивен Томас Эрлевайн описал Low как «пластинку, которая устремляется в туманное будущее, сохраняя при этом двусмысленность», а также «альбомом о перерождении, именно поэтому он все еще обладает способностью поражать»[209]. Журнал Paste поставил его на 34-е место в хит-параде «70-ти лучших альбомов 1970-х»[210], помимо этого лонгплей фигурировал в схожем неупорядоченном списке журнала Ultimate Classic Rock 2015 года[211]. В 2003 году Low занял 249-е место в рейтинге «500 величайших альбомов всех времён по версии журнала Rolling Stone»[комм. 5][214], десять лет спустя редакция NME поместила его на 14-е место своего аналогичного списка[215] . В свою очередь музыковед Колин Ларкин отметил лонгплей на 120-м и 47-м местах во втором и третьем изданиях справочника «1000 лучших альбомов всех времён»[216].

В списках, ранжирующих студийные альбомы Боуи от худшего к лучшему, Low находится в верхней части рейтингов. В 2013 году Stereogum поместил его на 2-е место (из 25 на тот момент). Майкл Нельсон отметил, что «„Low“ изменил коллективные ожидания любителей серьёзной музыки так, как немногие другие произведения эксцентричного искусства»[217]. Три года спустя Брайан Ваузенек из Ultimate Classic Rock поместил Low на 1-е место из 26, назвав его шедевром музыканта[218]. Лонгплей занял 3-ю строчку в рейтинге Дэвид Саклла из Consequence of Sound, который подчеркнул влиятельность пластинки на протяжении последующих десятилетий[219]. Редакция журнала Far Out Magazine присудила пластинке 5-е мест из 27-ти в аналогичном рейтинге 2021 года, подчеркнув, что в лице Боуи, Висконти и Ино этот «неземной» альбом собрал команду мечты, породив «свой собственный мир»[220]. Спустя год Low занял 2-е место среди лучших пластинок музыканта по версии издания The A.V. Club автор списка Стивен Томас Эрлевайн подытожил: «„Low“, по сути, документирует депрессию [автора], одновременно прокладывая [ему] путь вперед. Это изящный трюк, который спустя годы всё ещё кажется удивительным»[221].

Альбом фигурирует в альманахе «1001 альбом, который вы должны услышать, прежде чем умереть» (2018) Роберта Димери[222]. Согласно данным сайта-агрегатора Acclaimed Music, пластинка занимает 6-е место среди самых высокооценённых записей 1977 года, 39-е место среди альбомов 1970-х и 122-е место в общем рейтинге, всех альбомов в истории популярной музыки[223].

В контексте карьеры Боуи

По мнению Келлетера Low особо выделяется на фоне предыдущих творений Боуи тем как на нём исчезновение человеческого субъекта-певца — звезды — намеренно расширяет эстетическую свободу действия других участников записи[30]. Именно в этом аспекте особенно ощущается влияние Ино, его вера в системный импульс творческих процессов. В его альбома Discreet Music, который произвёл большое впечатление на Боуи, последовательности звуков в значительной степени возникали сами собой, под влиянием кибернетической теории: как реакция замкнутой системы на результат внутренних изменений окружающего мира. Целью Боуи на Low было относиться с уважением к студии звукозаписи как к активной инстанции, участвующей в музыкальном процессе. Участникам записи было предложено увидеть себя частью более масштабной организации творческих сил, в которую входили инструменты, аппаратура и их собственные интуиция и настроение. Привычка Ино использовать в работе кажущиеся недоразумения и ошибки в качестве эволюционных импульсов была возведена в отдельную эстетическую программу[30]. Работа над этим альбомом Боуи сделал шаг в сторону прямого эстетическому восприятию связанной воедино артикуляции и самодинамического созидания. Понимание, что каждое творческое действие происходит в системе взаимных зависимостей, не только помогло артисту избавиться от его диалектики сверхчеловеческого (рокисткое принятие авторства, центрированное на создателе произведения)[224]. Интерес Боуи к творческим процессам — к тому, что могут вещи и как они влияют на действия, а не только к тому, как они сделаны, — объясняет почему Low существует одновременно и как монумент акустической изоляции, и как результат обширной сети человеческих связей[225]. В 1980-х, начиная с альбома Scary Monsters, артист вновь вернулся к самоутверждению централизированности своей роли в духе альбомов Ziggy Stardust и Station to Station[226]. Концепция Low повторилась лишь в конце десятилетия с проектом Tin Machine. Боуи, возможно, был первой поп-звездой демонстративно попытавшейся превратить себя из сольного исполнителя в участника группы, а не наоборот[225].

Переиздания

Альбом был впервые издан на CD в середине 1980-х компанией RCA[227]. В 1991 году это релиз был переиздан лейблом Rykodisc с тремя бонус-треками: ремиксом на «Sound and Vision», а также песнями «Some Are» и «All Saints», которые не вошли в оригинальный альбом (этот дополнительный материал был добавлен в конце второй стороны, чтобы не испортить оригинальный порядок композиций[15])[228][229]. В Великобритании это переиздание было выпущено фирмой EMI на CD, аудиокассете и виниле, а затем на золотом компакт-диске AU20[230]. В сентябре 1991 года отметившись на 64-е месте в UK Albums Chart[231]. В 199 году лейбл EMI ещё раз перевыпустил альбом (без бонус-треков), главной особенностью это й версии был 24-битный цифровой ремастеринг звука[232]. В 2017 году ремастированная версия альбома была включена в бокс-сет A New Career in a New Town (1977–1982) фирмы Parlophone[133], который выпускался на компакт-дисках, виниле и в цифровом формате[233][234].

Список композиций

Все тексты написаны Дэвид Боуи, вся музыка написана Дэвидом Боуи, за исключением отмеченных песен.

Первая сторона
№	Название	Музыка	Длительность
1.	«Speed of Life»		2:46
2.	«Breaking Glass»	Боуи, Деннис Дэвис, Джордж Мюррей	1:51
3.	«What in the World»		2:23
4.	«Sound and Vision»		3:03
5.	«Always Crashing in the Same Car»		3:29
6.	«Be My Wife»		2:55
7.	«A New Career in a New Town»		2:51
19:18

Вторая сторона
№	Название	Музыка	Длительность
1.	«Warszawa»	Боуи, Брайан Ино	6:20
2.	«Art Decade»		3:43
3.	«Weeping Wall»		3:26
4.	«Subterraneans»		5:39
19:08

Переиздание 1991 года
№	Название	Длительность
1.	«Some Are» (ранее не издавалась, 1976–1979)	3:24
2.	«All Saints» (ранее не издавалась, 1976–1979)	3:35
3.	«Sound and Vision» (ремикс Дэвида Ричардса, 1991)	4:43

• Переиздание Rykodisc 1991 года было перевыпущено лейблом EMI на территории Великобритании (CDP 79 7719 2)

Участники записи

Список составлен на основании аннотаций к альбому и данных биографа Николаса Пегга[235][228]. Номера треков, указанные в скобках ниже, основаны на нумерации треков переиздания альбома 1991 года на CD.

Музыканты

• Дэвид Боуи: вокал (2-6, 8, 10-11), саксофон (4, 11), гитара (6, 9-11), бас (6), губная гармоника (7), виброфон (9-10), ксилофон (10), перкуссия (9), клавишные: синтезатор фирмы ARP (1, 10-11), чемберлин  (англ.) (рус.: указан в примечаниях к альбому как «аудиозаписи рога и духовые инструменты» (1), «синтезированные струнные» (1, 4, 9-10), «аудиозаписи виолончели» (5) и «аудиозаписи саксофонной секции» (7), фортепиано (7, 9-11)
• Брайан Ино: клавишные: Minimoog (2, 8–9), ARP (3, 11), EMS Synthi AKS  (англ.) (рус. (указан как «EMI») (3, 5), фортепиано (7–9, 11), чемберлин (8–9), другие синтезаторы, вокал (4), обработанная эффектами гитара (5), синтезирование (7)
• Карлос Аломар: ритм-гитара (1, 3–7), соло-гитара (1, 2), гитара (11)
• Деннис Дэвис: перкуссия (1–7)
• Джордж Мюррей: бас (1–7, 11)
• Рики Гардинер  (англ.) (рус.: ритм-гитара (2), соло-гитара (3–7)
• Рой Янг  (англ.) (рус.: фортепиано (1, 3–7), орга́н Фанфиса  (англ.) (рус. (3, 5)

Дополнительные музыканты

• Игги Поп: бэк-вокал (3)
• Мэри Хопкин: бэк-вокал (4)
• Эдуард Мэйер: виолончель (9)
• Питер и Пол: фортепиано и ARP (11) (также известные как Дж. Питер Робинсон и Пол Бакмастер, которые работали с Боуи над саундтреком к фильму «Человек, который упал на Землю»)[227]

Чарты и сертификация

Еженедельные чарты Чарт (1977) Высшая позиция Австралия[236] 10 Австрия[237] 17 Великобритания[126] 2 Канада[238] 56 Нидерланды[239] 6 Новая Зеландия[240] 12 Норвегия[241] 10 США[128] 11 Швеция[242] 12 Финляндия[243] 30 Япония[244] 35 Чарт (1991) Высшая позиция Великобритания[231] 64 Чарт (2016) Высшая позиция Австрия[245] 16 Италия[246] 52 Франция[247] 80 Швейцария[248] 40 Чарт (2018) Высшая позиция Греция[249] 44 Великобритания[250] 50 Венгрия[251] 36 Испания[252] 89 Шотландия[253] 14

Итоговые, годовые чарты Чарт (1977) Позиция Австралия[236] 70 Великобритания[254] 40 Нидерланды[255] 19 Сертификация Страна Статус Продажи Великобритания[256] Золотой 200,000[257] Канада[258] Золотой 50,000^ ^ означает, что данные о партиях основаны только на сертификации

Примечания

Комментарии

Источники

Литература

На других языках

---

[de] Low (David-Bowie-Album)

Low ist das elfte Studioalbum von David Bowie und erschien im Januar 1977 auf RCA Records. Sound und Produktion dieses Albums wurden maßgeblich von Krautrock, der Gruppe Kraftwerk und insbesondere Brian Eno beeinflusst, mit dem Bowie auch die beiden Folgealben “Heroes” und Lodger aufnahm, die mit Low von 1977 bis 1979 seine sogenannte „Berlin-Trilogie“ bilden.

---

[en] Low (David Bowie album)

Low is the 11th studio album by the English musician David Bowie, released on 14 January 1977 through RCA Records. After years of drug addiction when living in Los Angeles, Bowie moved to France in 1976 with his friend Iggy Pop to sober up. There, Bowie produced and co-wrote Pop's debut studio album, The Idiot, featuring sounds Bowie would explore on his next record. After completing The Idiot, Bowie began recording the first of three collaborations that became known as the Berlin Trilogy with American producer Tony Visconti and English musician Brian Eno. Sessions began at Hérouville's Château d'Hérouville in September 1976 and ended in October at Hansa Studios in West Berlin, where Bowie and Pop had relocated.

---

[es] Low (álbum de David Bowie)

Low es el undécimo álbum del músico y compositor británico David Bowie, publicado por RCA Records el 14 de enero de 1977. Grabado luego de la mudanza de Bowie a Berlín Oeste, después de un período de adicción a las drogas e inestabilidad personal. Low se convirtió en la primera de tres colaboraciones con el músico Brian Eno y el productor Tony Visconti, más tarde llamada la "Trilogía de Berlín". De hecho, el álbum se grabó principalmente en Francia, y marcó un cambio en el estilo musical de Bowie hacia un enfoque electrónico y vanguardista que se exploraría más a fondo en los álbumes posteriores “Heroes” (1977) y Lodger (1979).

---

- [ru] Low (альбом Дэвида Боуи)

---

---